Когда десятилетний интернет-хит Hot Ones зовёт звёзд, отказаться трудно: поедание десяти куриных крылышек с градацией от «пикантно» до «чистый вулкан» уже стало обязательным пунктом любой PR-кампании. На этот раз огненное кресло досталось Марии Шараповой — и её появление быстро превратилось в честный разговор о теннисе, страхах, еде на турнирах и том самом победном бэкхенде. Мы записали для вас самую яркую часть диалога.
«Огненные» крылья и первые слёзы: испытание на остроту
Ведущий: Мария, вы выглядите немного напряжённой.
Шарапова: Я нервничаю ужасно! Пока на столе стояли только бутылочки с соусами, всё было ок. Но как только вынесли крылья, ладони вспотели. Это явно дурной признак.
К восьмому крылышку — соус «вынеси меня отсюда» — лицо Шараповой раскраснелось, глаза заблестели.
Мария, промокая слёзы: Обычно я не крашусь, когда плачу. Но, видимо, сегодня исключение.
Формула фирменного бэкхенда: взгляд, импульс, риск
Ведущий: Ваш двухручный бэкхенд считают эталоном. В чём секрет?
Шарапова: Простейшая мантра: «Смотри на мяч и не тормози». В теннисе и в жизни я предпочитаю не снижать обороты. Мяч — в моих руках? Значит, я рискую и удар наношу на полной скорости.
Крик как дыхание: почему 101 децибел — это не психологическая ловушка
Ведущий: На Уимблдоне ваш крик замерили — 101 дБ, будто двигатель лайнера. Это была тактика запугивания?
Шарапова: Честно? Нет. Кричать начала ещё ребёнком: так легче контролировать дыхание. Повзрослела — громкость выросла. Так уж сложилось. Наверное, на девятом крылышке я заору ещё громче (смеётся).
Трикшот левой: скрытое оружие, которое помогало выигрывать розыгрыши
Ведущий: Есть любимый трюк, который вы пересматриваете?
Шарапова: Иногда вместо классического двухручного бэкхенда бью одноручно… левой. Соперницу это разоружает, мяч летит под неожиданным углом, и я беру очко. Никаких между ног и ударов из-за спины — чистая эффективность.
Состояние потока: магия четвёртого круга Уимблдона-2004
Ведущий: Вы говорили, что впервые ощутили «flow» на Уимблдоне-2004. Как это?
Шарапова: Это момент, когда всё идёт само. Ты не просчитываешь траекторию — просто знаешь, что мяч ляжет в линию. Ощутила это против Эми Фрейзер — и сказала себе в душевой: «Не факт, что ещё когда-нибудь испытаю такое, но это было прекрасно».
Горечь серебра: церемония награждения проигравшего финала
Ведущий: Самое болезненное ощущение карьеры?
Шарапова: Стоять во время награждения после поражения. В теннисе финалист остаётся на корте, пока чемпион поднимает кубок и получает чек. Ты же стоишь — со стеклянным трофеем утешения и мокрыми глазами. Но именно эта уязвимость закаляет характер и помогает победить в следующий раз.
Курица на пару против «ядерных» соусов: гастрономия тура
Ведущий: Часто жалуетесь на меню игроков — рис и постная курица. Что хуже: это или экстремально острые крылья?
Шарапова: Легко! Я лучше проглочу десять огненных крыльев, чем снова увижу пластиковый контейнер с пресным рисом, сухой грудкой и паровой морковью.
«Галактический мозг» чемпионов: невидимая связь элитных спортсменов
Ведущий: Чувствовали ментальный коннект с атлетами из других видов спорта?
Шарапова: Мы редко обсуждаем это вслух, но у топов схожая ДНК: одержимость совершенством. Проигрываешь 5:6 на тай-брейке третьего сета — и внутри включается инстинкт, который не позволит сдаться. Это взаимное понимание без слов.
Финал мечты: дерзкая 17-летняя против Серены
Ведущий: Забор любимого матча, который объясняет, за что вы любите теннис.
Шарапова: Первый финал «Большого шлема», Уимблдон-2004 против Серены. Мне 17, я должна была просто радоваться попаданию в решающую игру. Но я вышла смелой, наглой, влюблённой в момент — и позволила себе победить. Вот за такие истории я и обожаю наш вид спорта.
Послесловие
«Hot Ones» непредсказуемо соединил гастрономический экстрим и откровенный разговор. В огненном перерыве между криком-101 дБ и идеальным бэкхендом Мария Шарапова вновь доказала: настоящему чемпиону острый вкус только подливает топлива — и на корте, и за столом.
